в ту же секунду Айуми заговорила.

– Что ж… – Айуми привстала со скамьи. – У меня есть время на размышления?

– Все время мира в твоем распоряжении, но мне бы очень хотелось, чтобы ты согласилась. Как говорит мой отец: «Ничего не происходит просто так». Я рад с тобой познакомиться, хоть ты и облила мою рубашку. И надеюсь, что твоя помощь сможет сделать окия лучше.

Наша встреча подходила к концу, и мы это оба чувствовали. Длинные волосы Айуми развевал ветер, запутывая концы прядей.

Распутать их Айуми не удалось: я услышал негромкую брань, судя по всему, на русском языке.

– Мне вот интересно, а на каком языке ты думаешь? – спросил я, пока мы направлялись к машине.

– Иногда на русском, а порой и на японском, – ответила она. – Но чаще на русском. Я же родилась в России.

– Здорово, – отметил я. – Но если тебе снова взгрустнется, то советую посмотреть фильм «Сумеречный самурай»[27]. Любая боль уйдет на фоне трагической истории, я уверен.

– В таком случае ты перескажешь мне содержание сказки «Колобок», – с вызовом заявила она, усаживаясь на переднее сиденье.

– Справедливо, – улыбнулся я, захлопывая пассажирскую дверь.

* * *

Найти парковочное место было легко, зато отыскать в себе силы, чтобы подняться на свой этаж, оказалось непосильной задачей. Пьянящая магия вечера все еще бурлила в жилах, и я не мог прийти в себя. Я не пил алкоголь, но чувствовал себя захмелевшим.

Плащ пропитался духами Айуми.

Что-то цветочное и неуловимое, возможно, еле ощутимый запах бергамота.

Бергамот рос и в нашем саду в Осаке. Если кто-то из домочадцев заболевал, мама сразу же срывала парочку плодов с дерева и заваривала чай. Я думал об Айуми всю дорогу, а проклятый амулет не давал мне покоя.

Нужно бы встретиться с мамой и побеседовать о событиях той ночи пятнадцатилетней давности.

Странно, но Юри за весь вечер даже ни разу не позвонила. Полагаю, она не скучала, значит, мой поздний приход не повлияет на ее настроение.

Вставив ключ в замочную скважину и открыв дверь, я ожидал увидеть Юри, бегущую мне навстречу, однако, к моему удивлению, коридор оказался пуст. Прислушавшись, я понял, что Юри принимает душ, и решил использовать момент, чтобы проверить ее телефон.

Быстро разувшись и на всякий случай стараясь двигаться потише, я проскользнул в спальню. Телефон Юри я не обнаружил.

– Черт! – выругался я, но продолжил поиски, которые в результате оказались тщетными.

«Очевидно, она взяла телефон в ванную».

Минут через десять в коридоре раздались шлепающие шаги по холодному полу, а потом в спальне появилась Юри. На ней было только полотенце, едва прикрывающее обнаженное тело.

– Ты вернулся, – нежно промурлыкала она, буквально запрыгивая на меня. – Я уже думала, что лягу спать без тебя. Смотри. – Юри кивнула на кровать, застеленную бельем лавандового оттенка. – Уже давно все готово, ты чего так поздно? – Не переставая тараторить, Юри уткнулась носом в мою шею, и по моему телу пробежались мурашки.

Юри знала все мои слабости, поэтому непринужденно приспустила полотенце, оголив чуть влажную грудь. Я сомкнул руки вокруг ее талии, вбирая в себя тепло ее кожи. В штанах затвердело. Тело Юри было великолепным. Может, у меня паранойя и ей нечего скрывать? Но внутренний голос подсказывал: что-то здесь не так.

У меня есть план, но сейчас я уложу ее в кровать.

17. Айуми

Ранним воскресным утром Лилиан вскочила ни свет ни заря и случайно разбила чашку на столе. Услышав такой грохот, проснется любой. У меня не было выбора: я просунула ноги в мохнатые тапочки и пошла умываться.

– А у меня идея! – выпалила Лилиан, заправляя постель, когда я вернулась, что было на нее совершенно не похоже.

Лилиан, которую я знаю, спит до полудня, и нужно приложить недюжинную силу, чтобы поднять подругу с кровати.

– Пойдем в парк аттракционов! Я не была там сто лет!

– В парк аттракционов? – недоуменно повторила я. – Лили-тян, ты большая девочка, которая застряла в детстве.

В меня полетела подушка, но и я в долгу не осталась и в ответ кинула свою. Смех Лилиан был заразительным и громким. Я даже приложила палец к губам, указывая на стену, дескать, тише, соседей перебудим.

Вдоволь посмеявшись, мы успокоились и продолжили разговор.

– Пожалуйста, мне нужно отдохнуть. Мама с бабушкой улетели в Испанию, и я хочу развеять грусть! – Она посмотрела на меня с мольбой.

Ну разве можно отказать такому жгучему, пронзительному взгляду?

– Хорошо, – сдалась я, потирая все еще сонные глаза. – Но если что-то со мной случится – это на твоей совести.

– Ура-а! – завизжала Лили, радостно хлопая в ладоши. Она выглядела как ребенок, которому разрешили завести щенка.

– И вообще, какой черт тебя так рано поднял с кровати? Ты ведь не жаворонок, а настоящая сова.

– Вот об этом я как раз и хотела с тобой поговорить. Но пока не прокатимся хотя бы на одной карусели, я ничего не скажу, – заулыбалась Лили, натягивая нарядное платье.

Я поворчала и занялась приготовлением завтрака. Мысли кружились вокруг вчерашнего вечера, проведенного с Такуми. Его плащ действительно меня согрел.

Меня заинтересовало деловое предложение Такуми. Скоро мои траты возрастут. Защита магистерской работы состоялась, мне предстоит съехать и заранее подыскать себе жилье. А без денег это, конечно, не получится. Несомненно, Сэкигути-сан будет настаивать на продолжении учебы в аспирантуре, но серьезный разговор еще только предстоит.

Как оказалось, мы с Лилиан были ранними пташками. Парк открылся в восемь утра, а поскольку мы проснулись около шести, то и посетителей здесь не наблюдалось Ничего удивительного.

Я проявила инициативу: мы решили начать с колеса обозрения. На этом аттракционе мне нечего бояться. Я с детства привыкла лазать по сопкам Сахалина, мне даже захотелось вновь испытать головокружительное чувство, когда внизу простирается бескрайняя земля.

Мы внимательно осматривали окрестности Токио с высоты птичьего полета. Лилиан не забыла сделать сотню селфи, хотя прекрасно знала, как я это не люблю.

– Кстати, забыла спросить, – начала подруга, убирая телефон в рюкзак. – Куда вы с Такуми-сан поехали после защиты? Я хотела узнать, но мама с бабушкой секунды лишней мне не давали, чтобы передохнуть. Пришлось отложить вопрос в самый конец списка важных дел.

– Мы обсуждали рабочие моменты, – сказала я первое, что пришло в голову. Хотя это было правдой лишь отчасти.

Мы долго общались, причем в основном говорили исключительно обо мне, но это было словно мед на душу. Я была откровенна и постепенно раскрыла Такуми душу. Поразительно, что порой мы